Экономические факторы трансформации природопользования

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ФАКТОРЫ ТРАНСФОРМАЦИИ ПРИРОДОПОЛЬЗОВАНИЯ

В статье рассматривается специфика и направления трансформации экономических отношений по поводу природопользования в условиях экологических ограничений, рыночной экономики и глобализации.

Прежде всего, в соответствие с общеэкономическим законом специфика природохозяйственных отношений должна определяться характером и уровнем развитие естественных производительных сил - природных ресурсов и экологических благ, опосредованных общественным производством. Так, ограниченность природных ресурсов объективно приводит, с одной стороны, к интенсификации природопользования, а с другой - к встраиванию в отношения природопользования ресурсного типа отношений по природовоспроизводству.

При этом не вызывает сомнения ресурсная доминанта в природопользовании, поскольку объективно обусловленной компонентой общественного производства и жизнеобеспечения людей являются естественные производительные силы, большая часть которых для общества является незаменимой. Однако их ограниченность инициирует необходимость общественного воспроизводства естественной компоненты производительных сил, причем в рамках экосистемной целостности.

Примером подобных тенденций являются отношения, складывающиеся по поводу присвоения морских биоресурсов, мировая добыча которых с 1950 года выросла в 4,8 раза, в то время как объемы, выращиваемых в аквакультуре, за этот же период увеличились в 141,5 раза [1, с. 96].

Вместе с тем специфика отношений воспроизводства природных ресурсов и экологических благ обусловлена их естественной воспроизводимостью, когда к одним из них таким, как земельные, лесные, водные, биологические это свойство ограниченно применимо, а по отношению, например, к минерально-сырьевым нет.

В этом аспекте природохозяйственную сферу правомерно рассматривать как совокупность отношений по поводу сохранности и воспроизводства ассимиляционно-репродуктивной способности экосистем, но при удовлетворении потребностей общества и общественного производства.

Осознание возрастающей ценности ресурсов природы и оказываемых ею глобальных услуг позволяет говорить о развитии естественных производительных сил, имея в виду использование обществом не только прямых ресурсных функций природы, но равно экосистемных услуг, обеспечивающих глобальную и локальную устойчивость биосферы, а, следовательно, энергетическую, ресурсную, средообразующую, информационную (генетическую) основы жизни и деятельности общества.

Как следствие, наблюдается вызревание новой совокупности отношений по поводу экосистемных услуг и трансформация природохозяйственной сферы от моноресурсного к экосистемному (полифункциональному) типу.

Так, на практике экосистемные услуги становятся объектом международных товарно-денежных отношений, например, в рамках реализации Киотского протокола по регулированию климата и глобального углеродного баланса, а также кредитных схем «обмен долгов на природу» с участием ряда стран таких, как Польша, Колумбия, Боливия.

Очевидно, что объективной основой формирования глобальной системы отношений по поводу экосистемных услуг должны являться не только сохранение биосферных функций природы - мирового ресурса общего присвоения, сколько возмездность подобных межстрановых взаимодействий, содержанием которой является оплата подобных услуг странами, лишенными (или утратившими) естественные экосистемы, и компенсация странам, их сохраняющим, а потому несущим, вероятно, существенные издержки экологической регламентации хозяйственной деятельности.

Ограниченность современных знаний относительно объекта природохозяйственных отношений - разного уровня экологических систем, как сложного природного феномена, подчиняющегося законам естественного мира, создает условия неопределенности и пространство для действия многочисленных ограничений на рациональное поведение индивидов.

По этой причине следует говорить об ограниченной рациональности не только индивидов, но и ассоциированных субъектов, что также определяет специфику природохозяйственной сферы. Так, в Рамочной Конвенции ООН об изменении климата (статья 3, п.З) обращается внимание мировой общественности на то, что «там, где существует угроза серьезного или необратимого ущерба, недостаточная научная определенность не должна использоваться в качестве причины для отсрочки принятия таких мер, учитывая, что политика и меры, направленные на борьбу с изменением климата, должны быть экономически эффективными для обеспечения глобальных благ (даже - прим, автора) при максимально возможных затратах».

С этим же аспектом связана объективная обусловленность природохозяйственной сферы не только законам общественного производства, но и естественным законам функционирования экологических систем.

Рыночная трансформация также придает специфику природохозяйственной сфере, заключающуюся в многообразии отношений собственности при определяющей роли частного присвоения; изменении акцентов, но не субординация сфер в функционально-воспроизводственной структуре природохозяйственных отношений, связанные с возрастанием роли товарн о- денежных форм, а, следовательно, сферы обмена; сочетании товарных и нетоварных отношений, где первые конституируют рыночные трансакции по поводу природных ресурсов как источников производственных факторов и предметов потребления, а вторые - первичное присвоение природных ресурсов, хотя и возмездное, в процессе хозяйственного использования природных объектов; экономическом обособлении «зеленых» видов бизнеса и, как следствие, формировании экологического рынка

Между тем, следует признать, что в целом природохозяйственной сфере имманентна несостоятельность рынка, проявляющаяся в ограниченности товарно-денежного обмена, стоимостных отношений, частной собственности; в территориальной локализации природных объектов и их ресурсной ограниченности, ведущих к монополизации и к деформациям конкурентных отношений, свойственных цивилизованному рынку [2, с. 43].

С учетом названных обстоятельств, специфика природохозяйственных отношений состоит в активном участии государства, заключающемся в регулировании процессов присвоения, использования, воспроизводства и охраны природных ресурсов и экологических благ.

Общемировые тенденции свидетельствуют о том, что в природохозяйственной сфере наблюдается рост обобществления производства и развития общественных потребностей, где в последнее время формируются многочисленные кооперативные практики, предполагающие, например, консолидацию капитала корпоративного в реализации крупномасштабных проектов по освоению нефтегазовой провинции Арктики, или национальногосударственного - в софинансировании программ, например, в рамках Глобального экологического фонда, пр.

По этой же причине, природохозяйственная сфера характеризуется высоким уровнем концентрации. Так, на сырьевом рынке глобальной металлургии на долю 3-х крупнейших экспортеров железной руды приходится чуть менее 70% объема мирового экспорта, а на долю 4-х компаний - 3Л мирового экспорта угля [3, с. 109].

В РФ подобный процесс имеет тенденцию в рамках консолидации активов сырьевых и обрабатывающих производств. Примером является повсеместное распространение вертикально интегрированных холдингов, подобных «Евразхолдинг», «Объединенная компания «Российский алюминий», «Северо-Западная лесопромышленная компания», пр.

Подобное укрупнение в природохозяйственной сфере обусловлено объективными закономерностями ее развития. Во-первых, этому способствует крупномасштабность используемых природных объектов в качестве ресурсов и факторов производства. Например, высокая доля ГМК «Норильский никель» в поставках на мировой рынок никеля - 21,4% и палладия - 44,8% обусловлена, прежде всего, огромными запасами цветных металлов Та л- нахского рудного узла (Таймырский п-ов) и Ждановского месторождения (Кольский п-ов), на которых добывается свыше 90% продукции компании и обеспеченность запасами составляет более 60 лет [4].

Во-вторых, многие отрасли, прежде всего, добывающие и первичного передела, являясь капиталоемкими и подчиняясь действиям закона эффективности масштабов производства, так же имеют тенденцию к укрупнению.

Наконец, специфика природохозяйственной сферы состоит в том, что она, как и все секторы общественного производства, подвержена ныне ф и- нансиализации, т.е. господству виртуального (фиктивного) капитала. Так, товарно-денежные отношения, принявшие со второй половины 80-х годов XX века фьючерсную форму, в том числе на сырьевых рынках нефти, золота, зерна, создают возможности, как для спекулятивных операций, так и для значительной волатильности цен, не отражающих ни издержки производства, ни параметры спроса и предложения. Например, на глобальном нефтяном рынке с начала 21 века разница между спросом и предложением не превышала 3%, в то время как спрос вырос на 14%, а цена в 4,5 раза [5, с. 11].

Полагаем, что выявление специфики и направлений трансформации природохозяйственной сферы в современных условиях развития мировой и национальной экономик является важной методологической задачей экономической теории не только в аспекте сущностной проблематики, но также эффективной экономической политики и хозяйственной практики, позволяющей упорядочить природохозяйственные отношения, обеспечивая, тем самым, бесконфликтное взаимодействие природы и общества.

Список литературы

Стояние мирового рыболовства и аквакультуры 2012. - Рим: ФАО, 2012. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: www.fao.org/docrep/016/i2727r/i2727r.pdf

Медяник Н.В. Отношения природопользования в аспекте экономических интересов и стимулирования в рекреационных системах: монография. - Пятигорск, Федеральное агентство по образованию, ГОУ ВПО "Пятигорский гос. лингвистический ун-т", 2009.-206 с.

Петросьян А. Развитие мирового металлургического комплекса и фондовый рынок //Вопросы экономики. - 2006. - №12. - С. 98-114

Норильский никель обнародовал данные по запасам цветных металлов [Электронный ресурс]. - Режим доступа: www.superbroker.ru/news.aspx?NewsId=9609

Огнивцев С.Б. Мировой кризис 2007-2008: причины и последствия // Экономические науки. -2008. -№ 11(48). -С.7-12.

УДК 338.486

Количество показов: 573