Квалификация торговых обычаев и торговых обыкновений в мчп (на примере портовых обычаев

КВАЛИФИКАЦИЯ ТОРГОВЫХ ОБЫЧАЕВ И ТОРГОВЫХ ОБЫКНОВЕНИЙ В МЧП (НА ПРИМЕРЕ ПОРТОВЫХ ОБЫЧАЕВ)

Сорокина Н. Л.,

преподаватель кафедры гражданского права ПФ РГУП, г. Нижний Новгород

В статье рассматриваются портовые обычаи как разновидность торговых обычаев и их значение как источников, исследуется квалификация обычаев и обыкновений.

Ключевые слова: источники; обычаи; международные торговые обычаи; обычаи морских портов; ИНКОТЕРМС; обыкновения.

В Международном частном праве, как и в любой отрасли права, основой механизма правового регулирования являются источники. Наряду с общеизвестными нормативными правовыми актами, к источникам относятся и менее распространенные обычаи и обыкновения, на которых мы и остановимся подробнее.

О применении обычаев как источников говорит нам Гражданский кодекс РФ [5], в котором с 1 марта 2013 года этот термин применяется в широком смысле. Упоминание обычаев как источников встречается и в других нормативных правовых актах, например, Семейном кодексе РФ. Из этого мы можем сделать вывод, что неоспоримо значение обычаев, которые хоть и играют вспомогательную роль, вместе с тем восполняют пробелы законодательства. Чаще всего обычаи применяются в торговой сфере, где в отдельных видах транспортной деятельности их значение достаточно велико.

Торговые обычаи представляют собой устойчивые правила поведения субъектов торговой или транспортной деятельности, за которыми государство признает определенную юридическую силу.

Место торговых обычаев в системе европейского права претерпевало значительные изменения от полного отрицания до признания их в качестве основного источника, равного закону. Например, в странах, где торговое право обособилось в самостоятельную отрасль права (Франция, ФРГ), к отношениям в сфере торговли применяются прежде всего нормы торгового права, независимо от того, являются они нормами законодательства или обычая.

Особый подход к данной проблеме сложился в ФРГ, где § 2 Вводного закона к ГГУ провозгласил, что нормой в смысле ГГУ и указанного закона является любая правовая норма. Отсюда немецкие юристы сделали вывод, что норма обычного права равна по юридической силе закону и может не только дополнять, но и изменять его [12, с. 248].

На международном уровне значение обычаев как источников отражено в Конвенции ООН о договорах международной купли- продажи товаров 1980 г., где они в статье 9 признаны важнейшим источником права [7].

Наиболее известным примером торговых обычаев являются торговые термины ИНКОТЕРМС. Мы же рассмотрим другой пример, имеющий отношение к транспорту - обычаи морских торговых портов, или портовые обычаи. Они складываются из особенностей многолетней работы порта, связанной с его специализацией, географическим положением и правовой системой государства, в котором находится порт.

Свое распространение в России портовые обычаи начали обретать в советский период времени, и связано это со строительством большого числа портов и необходимостью регулирования отношений, которые не устанавливались соглашением сторон.

Под портовыми обычаями понимаются «правила поведения, сложившиеся и широко применяемые при оказании услуг в морском порту и не предусмотренные законодательством Российской Федерации» (правила поведения, взаимоотношения сторон в морской или речной перевозке грузов: судовладельца, грузоотправителя и грузополучателя при погрузочно-разгрузочных работах, нормировании грузовых операций, подсчета сталийного времени и т.д.) [13].

Эти правила формально лежат вне норм государственного регулирования, но фактически являются обязательными для исполнения всеми участниками коммерческого процесса в этом порту, поскольку связаны со спецификой, присущей именно этому порту, которую необходимо знать, чтобы избежать различных двусмысленных ситуаций, которые могут повлечь неоправданные убытки.

Например, если рассмотреть свод обычаев Мурманского морского торгового порта, мы увидим, что структурно, помимо общих положений о порте, в него входят такие разделы, как: режим рабочего времени, швартовые операции, склад временного хранения, ответственность сторон и т.п. [9]. Таким образом, мы видим, что портовыми обычаями регулируется работа порта.

Обратившись к зарубежному опыту, мы увидим, что к местным торговым обычаям, например, относится приверженность японцев к заключению международных контрактов купли-продажи товаров на линейных морских условиях, вместо общепринятого Инкотермс. Нормальной считается запись в контракте: CY Kawasaki или LIFO Osaka. Здесь иностранным участникам ВЭД следует быть внимательнее и очень четко прописывать в контракте, какие именно обязательства сторон скрываются за той или иной аббревиатурой.

В Китае, Иране, Тайване и ряде других стран принято продавать и покупать товары исключительно на условиях поставки от порта и до порта. В Иране считается нормальным хранить товары в порту по месяцу и более, при этом затраты на хранение будут отнесены на компанию, заказавшую вывоз товаров из порта.

В современных условиях общедоступности информации не составит труда найти портовые обычаи конкретного порта, поскольку в большинстве крупных портов мира своды местных портовых обычаев размещают на сайтах или издают отдельными сборниками, но это не означает, что данные обычаи будут соблюдаться буквально.

Если в Иране, странах Персидского залива (кроме порта Джа- бель-Али в ОАЭ) и Пакистане будет сказано, что порт обрабатывает суда круглосуточно и без выходных, то скорее всего в пятницу, а часто и в субботу порт работать не будет вовсе. А во время работы, помимо стандартных перерывов на прием пищи, все работы непременно будут остановлены на молитву - намаз.

В порты ряда радикальных исламских стран запрещен заход судам под флагами США и Великобритании. Порты Пакистана не пускают к себе суда из Индии и Шри-Ланки. В ряде портов этих стран, например Ирана, от капитана судна могут потребовать справку о том, что компания-судовладелец не зарегистрирована в США и Израиле, а среди владельцев компании нет граждан этих стран. Может потребоваться письменная гарантия, что данное судно в течение последнего полугода, а иногда и года, не посещало порты Израиля. В портах ряда стран Африки и Южной Америки докеры начнут свою работу только после того, как агент судовладельца заключит отдельное соглашение с местным «профсоюзом» докеров и портовых рабочих [14]. Таким образом, местные портовые обычаи в основе своей регламентируют правила работы конкретного порта. В одной стране обычаи разных портов могут принципиально отличаться друг от друга.

Кроме того, портовые обычаи могут сыграть роль и при применении терминов ИНКОТЕРМС, в первую очередь, терминов FAS и FOB, поскольку их толкование отличается в различных морских портах. При указании данных терминов сторонам договора купли- продажи «следует учитывать, что на толкование их договора могут повлиять обычаи портов или иных пунктов» [1, п. 2].

При применении термина FOB возникает проблема распределения расходов между продавцом и покупателем при проведении погрузочных работ, поскольку указание на поручни судна является достаточно слабым ориентиром.

В этой связи необходимо соблюдать обычаи порта, которые, к сожалению, значительно различаются в отношении:

возложения на покупателя оплаты всех погрузочных операций (как если бы термин FOB в этом отношении был эквивалентен термину FAS);

распределения расходов согласно различным обычаям и методам;

возложения на продавца оплаты всех расходов по погрузке.

При отсутствии информации об обычаях порта в стране продавца

покупателю следует быть осторожным при использовании термина FOB; ему целесообразно получить точные данные относительно стоимости погрузочных работ. С этой целью применяются иногда такие краткие выражения, как «ФОБ со штивкой» («FOB stowed») или «ФОБ со штивкой и укладкой» («FOB stowed and trimmed»).

Из этого видно, в чем состоят обязанности продавца в отношении расходов по погрузке, но далеко не понятно, в какой степени продавец несет также риск утраты или повреждения груза, которые могут произойти после пересечения им поручней судна. Сторонам целесообразно разъяснить их намерения (например, путем добавления такой фразы: «ФОБ со штивкой с отнесением на продавца расходов и рисков, возникающих при погрузке» («FOB stowed, costs and risk in connection with loading on the seller») [3].

Существует достаточно большое разнообразие торговых обычаев, которые охватывают отношения в области торгового мореплавания (например, точное время и способы доставки груза к судну, время, необходимое для выполнения грузовых работ, исчисление стояночного времени и обязанности, лежащие на перевозчике, грузоотправителе и грузополучателе при разгрузке и погрузке судна, оплата причальных сборов и т.д.). Однако это пока не послужило поводом, который подвигнет различные международные организации к созданию документа, содержащего толкование таких обычаев (по аналогии с Инкотермс).

В доктрине встречаются разногласия по поводу природы портовых обычаев, являются они обычаями или обыкновениями. Существует мнение, что обыкновение выступает разновидностью правовых обычаев [4, с. 15]; некоторые авторы говорят о том, что в отдельных странах, даже Инкотермс относится к торговым обыкновениям [10, с. 93]; другие авторы разделяют данные понятия, поскольку «обычай - это источник права, а обыкновение представляет собой волеизъявление сторон в случае совпадения волеизъявления и их намерений» [2, с. 35]. Существует даже мнение, что обычаи морских портов являются в настоящее время фикцией в праве [8, с. 67].

Однако если мы обратимся к законодательству, то увидим, что при применении данного термина используется понятие именно обычаи. В частности, в ст. 129 Кодекса торгового мореплавания употребляется словосочетание «обычаи морского порта» [6], аналогично и в п. 1 ст. 3 Федерального закона от 8 ноября 2007 г. N 261-ФЗ «О морских портах в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Более того, обратив внимание на судебную практику, мы также увидим, что она идет по пути признания портовых обычаев как обычаев, а не обыкновений. В качестве примера приведем Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2011 «Суд первой инстанции правомерно оценил правовую природу Свода обычаев Морского торгового порта Туапсе как обычаи делового оборота, являющиеся по смыслу пункта 1 статьи 5 ГК РФ источником гражданского права, подлежащие применению к спорным правоотношениям. Данный вывод суда первой инстанции сторонами не оспаривается» [10].

Таким образом, подводя итог, мы можем сказать, что традиции морских портов являются торговыми обычаями и относятся к источникам правового регулирования, за которыми во многих государствах мира закреплена определенная юридическая сила.

Список литературы

Введение к Правилам ICC для использования торговых терминов в национальной и международной торговле, 01.01.2011. //Инкотермс. 2010.

Веселкова Е.Е. Международно-правовое регулирование внешнеэкономических сделок // Адвокат. 2014. № 5.

Вилкова Н.Г. Комментарий МТП к Инкотермс 2000. Толкование и практическое применение (постатейный) // Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2004.

Вилънянский С.И. Обычаи и правила социалистического общежития // Ученые записки Харьковского юридического института. Харьков, 1954. Вып.

С. 15.

Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 22.10.2014) II Российская газета. 1994. №№ 238-239.

Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации от 30.04.1999 N 81-ФЗ (ред. от 31.12.2014) II Российская газета. 1999. №№ 85- 86.

Конвенция Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (Заключена в г. Вене 11.04.1980) II Вестник ВАС РФ. 1994. № 1.

Муравский В.А. О различии между источником и формой права // Российский юридический журнал. 2013. № 5. С. 63-73.

Официальный сайт Мурманского морского торгового порта. URL: http: //www. portmurmansk.ru/index. phtml? 60.

Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25.02.2011. N 15АП-14964/2010 по делу N А32-16827/2010 // СПС КонсультантПлюс.

Проблемы унификации международного частного права: монография / Н.В. Власова, Н.Г. Доронина, Т.П. Лазарева и др.; отв. ред. АЛ. Маковский, И.О. Хлестова. М.: ИЗиСП, Юриспруденция, 2012. 488 с.

Рассолов М.М. Курс лекций по Теории государства и права. Часть

Теория права. 2011.

Федеральный закон от 08.11.2007. N 261-ФЗ (ред. от 25.06.2012) «О морских портах в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» II Российская газета. 2007. № 254.

Электронный ресурс. URL: www.meridian60.ru/manydoc/a-241.html (дата обращения: 26.02.2015).

ЭНЕРГОСНАБЖЕНИЕ: КОНФЛИКТ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО И НАЦИОНАЛЬНОГО ПРАВА

Степанова В.

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права ПФ РГУП, г. Нижний Новгород

В статье автор рассматривает проблемы правового регулирования энергоснабжения, обусловленные отсутствием единой синхронизированной системой норм национального и международного права.

Ключевые слова: энергоснабжение; энергия; энергетические ресурсы; конфликт норм права.

Отношения в сфере энергетики за последнее время приобрели особую значимость как для современной мировой экономики в целом, так и для экономики Российской Федерации в частности. Полноценное их развитие требует совершенствования нормативного регулирования широкого аспекта вопросов энергетического сектора экономики как внутри страны, так и на международном уровне. И одной из первостепенных задач является приведение законодательства в сфере энергетики в единую слаженную систему, в которой нашли бы свое закрепление отправные положения и принципы правового регулирования отношений между субъектами энергоснабжения, участие России в международных проектах на условиях цивилизованных рыночных отношений.

Следует отметить, что в Доктрине энергетической безопасности РФ также определено, что обеспечение энергетической безопасности России является прерогативой государства и достигается в том числе системой мер законодательного, нормативного и иного характера, адекватных выявленным угрозам и дестабилизирующим факторам [3].

Актуальность разрешения вопросов правового регулирования отношений в сфере энергоснабжения на сегодняшний день отмечена и в Решении Совета Евразийской экономической комиссии от 16 июля 2014 годаМ 58 «О рабочем плане разработки актом и международных договоров в соответствии с Договором о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года», где обозначено на необходимость разработки Концепция формирования общего электроэнергетического рынка Евразийского экономического союза в срок до 30 июня 2015 года [4].

К сожалению, реалии на сегодняшний день таковы, что нормативные акты, принимаемые российскими законодательными органами, никоим образом не коррелируются с международными договорами и соглашениями. Более того, ряд международных соглашений вообще Россией не признаются, так, например, Энергетическая хартия (Совет Европы, 21 ноября 1990 года), Договор к Энергетической хартии (Лиссабон, 17 декабря 1994 года) и Протокол к Энергетической хартии по вопросам энергетической эффективности и смежным экологическим аспектам (Лиссабон, 17 декабря 1994 года) [8].

Первые тенденции в сторону унификации международного законодательства и установление базовых понятий и принципов применительно к области энергоснабжения прослеживаются только в части предотвращения крупных промышленных аварий. В данном случае речь идет о Конвенции от 22. 06. 1993 г. о предотвращении крупных промышленных аварий, которая вступила в силу для Российской Федерации 10 февраля 2013 года и где даны определения таким понятиям, как «опасное вещество», «объект повышенной опасности», «крупная авария» [2].

Иного единого акта международного уровня, который устанавливал бы основные начала международного энергетического сотрудничества, основы правового регулирования вопросов энергоснабжения в странах мира, на сегодняшний день не имеется. При этом изучение норм права, регулирующих отношения энергоснабжения, позволяет проследить прочную связь между данным блоком правовых норм российского законодательства с международным правом. Именно поэтому международное частное право зачастую призвано регулировать коллизии, в т.ч. и в сфере энергетики.

Отсутствие единого источника права спровоцировало ситуацию, когда между отдельными государствами заключаются соглашения, связанные с энергоснабжением, но универсального значения ни для международно-правовой, ни для национальной системы права они не имеют.

Так, например, Соглашение о транзите электрической энергии и мощности государств - участников Содружества Независимых Госу- дарств от 25 января 2000 года, вступившее в силу для Российской

Федерации 27 ноября 2000 года (опубликовано в Бюллетене международных договоров N 6 за 2001 год). Данное Соглашение регулирует вопросы транзитного перемещения электрической энергии и мощности между странами-участниками Соглашения (Армения, Белоруссия, Грузия, Казахстан, Киргизия, Молдавия, Россия, Таджикистан, Украина), при этом не содержит нормы, позволяющие идентифицировать правовую сущность договора оказания услуг по транзиту электрической энергии и мощности, равно как и самих объектов транзита [5].

В качестве базовых нормативных актов, определяющих специфику и принципы правового регулирования отношений в сфере энергоснабжения (как между внутригосударственными субъектами, так и с участием иностранных лиц), следует выделить Федеральный закон от 23 ноября 2009. N 261-ФЗ (в ред. от 29.12.2014) «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [6], Федеральный закон от 26.03.2003 N 35-Ф3 «Об электроэнергетике» [7] и другие специальные нормативные акты. Субсидиарно применяются положения Гражданского кодекса РФ.

Необходимо отметить, что отсутствие единого международного акта нашло свое отражение и в подходе законодателя при определении перечня источников правового регулирования исследуемых отношений в Российской Федерации. Так, согласно ст. 3 Федерального закона от 29 ноября 2009 г. N 261-ФЗ «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности» к законодательству об энергосбережении и энергоэффективности относят федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации, законодательство субъектов Российской Федерации, а также муниципальные правовые акты в данной области. Аналогичным образом в соответствии со ст. 2 Федерального закона от 26 марта 2003 г. N 35- ФЗ «Об электроэнергетике» установлено, что законодательство Российской Федерации об электроэнергетике основывается на Конституции Российской Федерации и состоит из Гражданского кодекса Российской Федерации, собственно самого Федерального закона «Об электроэнергетике» и иных регулирующих отношения в сфере электроэнергетики федеральных законов, а также указов Президента Российской Федерации и постановлений Правительства Российской Федерации, принимаемых в соответствии с указанными Федеральными законами.

Все вышеизложенное свидетельствует о необходимости унификации как международных правовых актов, так и российского законодательства в сфере правового регулирования вопросов энергоснабжения.

В целях создания гармоничного механизма правового регулирования отношений по энергоснабжению, прежде всего, по аналогии с Конвенцией о предотвращении крупных промышленных аварий требуется разработка международного акта, который бы содержал определения основных понятий, используемых при урегулировании отношений по энергоснабжению, а именно: понятий «энергия», «энергетика», «энергетические ресурсы», «энергетические товары», «энергетические услуги».

Необходимость единого толкования вышеуказанных категорий обусловлена тем, что действующее российское законодательство со всей определенностью относит энергию к вещным объектам права и устанавливает право собственности субъектов в отношении нее как объекта гражданских прав. Для западной доктрины в современный период характерен принципиальный отход от традиционного понимания объектов права собственности. Исследователи отмечают, что резкое возрастание в экономике энергетических и сырьевых источников производства привело к расширению самого понятия вещественной собственности. К имуществу как объекту собственности начали относить электроэнергию и газ, а затем и другие виды энергии и сырья, выходящие за границы традиционного понимания вещи [1, с. 314].

В Энергетической хартии использованы совершенно иные понятия, определяющие энергию как объект товарно-денежных отношений - «"Энергетические материалы и продукты", взятые на основе Гармонизированной системы Совета таможенного сотрудничества и Комбинированной номенклатуры Европейских сообществ, означает позиции, включенные в приложение ЕМ».

При таких кардинальных расхождениях в понимании объекта отношений энергоснабжения в правоприменительной деятельности возникают значительные сложности. И даже положения статьи 1168 ГК РФ, согласно которой право, подлежащее применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц либо гражданско-правовым отношениям, осложненным иным иностранным элементом, в том числе в случаях, когда объект гражданских прав находится за границей, определяется на основании международных договоров Российской Федерации, настоящего Кодекса, других законов (пункт 2 статьи

и обычаев, признаваемых в Российской Федерации, не позволяют в полной мере избежать конфликта норм.

С учетом вышеизложенного можно сделать вывод: дальнейшее развитие нормативно-правовой базы в сфере энергоснабжения должно осуществляться не автономно, исключительно как элемент российской правовой системы, а в совокупности с тенденциями и накопленным опытом зарубежных стран.

Список литературы

Гражданское и торговое право зарубежных стран. Т. 1. М.: Международные отношения, 2004.

Конвенция о предотвращении крупных промышленных аварий И СЗ РФ. 2013. №8. Ст. 725.

Распоряжение Правительства РФ от 13.11.2009. N 1715-р «Об Энергетической стратегии России на период до 2030 года».

Решение Совета Евразийской экономической комиссии от 16 июля 2014 г. N 58 «О рабочем плане разработки актом и международных договоров в соответствии с Договором о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года» // Официальный сайт Евразийской экономической комиссии. URL: http './/www. eurasiancommission. org/.

Соглашение о транзите электрической энергии и мощности государств - участников Содружества Независимых Государств от 25 января 2000 г. Н Бюллетень международных договоров. 2001. № 6. С. 19-23.

Федеральный закон от 23 ноября 2009 г. N 261-ФЗ (в ред. от 29.12.2014.) «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» П Собрание законодательства РФ. 2009. № 48. Ст. 5711.

Федеральный закон от 26.03.2003. N 35-Ф3 «Об электроэнергетике» // Собрание законодательства РФ. 2003. № 13. Ст. 1177

Энергетическая хартия (Совет Европы, 21 ноября 1990 года), Договор к Энергетической хартии (Лиссабон, 17 декабря 1994 года) и Протокол к Энергетической хартии по вопросам энергетической эффективности и смежным экологическим аспектам (Лиссабон, 17 декабря 1994 года) И www.kadis.ru/texts/index.

Количество показов: 16779