Вредоносная программа - предмет или продукт преступления

ВРЕДОНОСНАЯ ПРОГРАММА - ПРЕДМЕТ ИЛИ ПРОДУКТ ПРЕСТУПЛЕНИЯ?

Воробьёв В. В.,

кандидат юридических наук, доцент, заведующий кафедрой уголовного права и криминологии КРАГСиУ, г. Сыктывкар

В статье рассматриваются различные точки зрения на определение понятия «предмет преступления», автор исследует подходы к выявлению места этого признака в структуре состава преступления. Представлено авторское видение предмета преступления и продукта преступной деятельности состава ст. 273 УК РФ, определено место вредоносной программы в системе объективных признаков состава преступления.

Ключевые слова: вредоносная компьютерная программа; состав преступления; предмет преступления; продукт преступной деятельности; предмет преступной деятельности.

Согласно судебной статистике, в 2012 г. в России к уголовной ответственности по ст. 273 было привлечено 210 человек, в 2013 - 200, а за первые 6 месяцев 2014 года осуждено 68 человек [17].

Список стран, которые распространяют вредоносный код, выглядит следующим образом: США - 240022553 атаки; Россия - 138554755; Нидерланды - 92652499; Германия - 82544498; Украина

47886774 атаки. Следует отметить, что на первых двух строчках этого списка уже довольно давно закрепились в лидерах и не собираются никого пропускать вперед США и Россия. Что касается Нидерландов и Германии, то в этих странах просто легко и дешево регистрировать сайты. Этим и пользуются владельцы сайтов из России, Украины, Белоруссии и пр.

Отдельно следует выделить Китай (он на 6-м месте). В 2009 г. именно Китай был бесспорным лидером по заражению компьютеров. Однако сейчас идет сильнейший спад вирусной активности в данной стране. За это можно сказать спасибо правительству Китая, которое начало жесткое регулирование регистрации доменных имен.

Пятерка самых уязвимых стран в настоящее время выглядит так: Россия - 55,9%; Оман - 54,8%; США - 50,1%; Армения - 49,6% и Белоруссия - 48,7% [3, с. 16-21].

С момента принятия действующего Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г. в отечественной правовой науке не утихают споры относительно определения предмета преступлений в сфере компьютерной информации, и в частности создания, использования и распространения вредоносных компьютерных программ (ст. 273 УК РФ).

Одни авторы считают, что предметом компьютерного преступления, предусмотренного ст. 273 УК РФ, являются программа для ЭВМ и машинный носитель с такой программой [6, с. 801]. Другие, что предметом преступления выступает компьютерная информация [7, с. 704]. Третьи считают, что предметом компьютерных преступлений является информационная среда, т.е. деятельность субъектов, связанная с созданием, преобразованием и потреблением информации [8, с. 563]. Четвертые считают, что предметом состава статьи 273 УК РФ является вредоносная программа [9, с. 66-69].

В последнее десятилетие ученые-правоведы все чаще обращают внимание на предмет преступления как факультативный признак объекта преступления. К предмету преступления в широком смысле относят все то, что подвергается непосредственному воздействию при посягательстве на общественные отношения. Другими словами, под предметом преступления понимается конкретный материальный объект, в котором проявляются определенные стороны, свойства общественных отношений (объекта преступления), путем воздействия на который причиняется социально опасный вред общественным отношениям [10, с. 103]. Такое понимание предмета преступления обусловлено структурой общественных отношений, элементами которых являются субъекты и их деятельность. Без посягательства на эти элементы (предмет посягательства) невозможно воздействовать на общественные отношения, а значит, не существует и «беспредметных» преступлений [13].

А.А. Пионтковский считал, что отношения между общим и непосредственным объектом преступления следует рассматривать в плоскости взаимоотношения категорий материалистической диалектики - сущности и явления. Поэтому элементы структуры отношения, выступающие предметом воздействия и непосредственно воспринимаемые (имущество, здоровье граждан и т.д.), являются не предметом преступления, а его непосредственным объектом и создают материальную предпосылку существования соответствующих отношений либо являются материальной формой их выражения или их субъектом [15, с. 116-119].

По мнению В.Н. Винокурова, понятие «предмет преступления» необоснованно отождествлялось с предметами посягательства. Признание предметом преступления деятельности участников отношений, выступающей содержанием объекта преступления, не позволяет отграничивать содержание общественных отношений от предметов материального мира. Пониманию и установлению предмета преступления не способствует также его отождествление с субъектом отношений [4, с. 56-63]. Как отмечают Н.И. Панов и С.Ф. Кравцов, к предмету преступления следует относить лишь те вещи и другие материальные образования объективного мира, на которые непосредственно воздействует виновный [12, с. 68-72]. Например, профессор

А.И. Чучаев в предмет преступления включает и интеллектуальные ценности [5, с. 67]. Профессор С.В. Землюков в качестве предмета преступления рассматривает как материальные, так и нематериальные блага, по поводу которых существует общественное отношение. К числу предметов он относит жизнь, здоровье, честь, достоинство, права и свободы, имущество, безопасность и т.д. [16, с. 154]. По мнению М.П. Бикмурзина, предмет преступления - это указанный в законе предмет материального мира или информация, путем создания которых и (или) воздействуя на которые, виновный непосредственно осуществляет посягательство на объект преступления [2, с. 60].

Еще В.Я. Таций выделял такие понятия, как «предмет отношения», являющийся структурным элементом общественного отношения; «предмет преступления» - вещи материального мира, со свойствами которых связано наличие в действиях лица состава преступления; «предмет преступного воздействия» - элемент охраняемого уголовным законом отношения, подвергающийся непосредственному воздействию [18, с. 32-58].

На современном этапе развития уголовного права материальность как физический признак предмета преступления утратила свое значение. Так, согласно ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», под информацией понимаются сведения (сообщения, данные) независимо от формы их предоставления. Поэтому следует отграничивать информацию как предмет преступления от её носителя. К предмету преступления следует также относить электроэнергию и объекты природной среды, такие как атмосферный воздух, земля, вода, поскольку они удовлетворяют потребности человека, доступны для восприятия, подвергаются изменениям и поддаются фиксации [1, с. 6].

Признавая предмет преступления факультативным признаком состава преступления, необходимо установить его место в системе элементов состава преступления. А.А. Пионтковский отмечал, что о предмете преступления как признаке состава следует говорить, когда на него, в отличие от объекта преступления, не происходит посягательства. Так, объектом взяточничества является нормальная работа государственного аппарата, а предметом - определенные материальные ценности; объектом контрабанды - монополия внешней торговли государства, а предметом - товарно-материальные ценности, незаконно перевозимые через границу. Поэтому предмет преступления относится к объективной стороне состава преступления [15, с. 119].

Таким образом, возникает двойственность при определении места предмета преступления в системе признаков состава. Во- первых, предметы преступления - это предметы материального и нематериального мира (информация, электроэнергия), существующие до совершения преступления, выражающие общественные отношения, охраняемые уголовным законом и подвергающиеся воздействию (ст. 158-164,167, 168 УК). Во-вторых, к предметам преступления относят также предметы материального и нематериального мира, получаемые в результате преступления (222, 228 УК), и предметы материального мира, перемещение которых в пространстве посягает на объект преступления (ст. 174, 174.1, 204, 290 УК) [14, с. 20-22]. Это терминологическое разногласие (в одних случаях предмет - это то, на что направлено воздействие, а в других - это то, чем воздействуют) ставит под сомнение изучение предмета в рамках понятия объекта преступления [11, с. 128-130].

И в первом, и во втором случаях предметы материального мира конкретизируют общественные отношения как объект преступления, но их роль в процессе совершения преступления различна.

В уголовно-процессуальном праве предметы материального мира классифицируются на предметы преступления, орудия и средства совершения преступления, а также продукты и предметы деятельности. Согласно ст.

81 УПК РФ вещественными доказательствами признаются любые предметы:

1) которые служили орудиями преступления или сохранили на себе следы преступления; 2) на которые были направлены преступные действия; 3) иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела. В первом случае речь идет об орудиях совершения преступления как о признаке объективной стороны преступления. Во втором - о предмете преступления как признаке объекта. В третьем - о предметах материального мира, изготовление которых свидетельствует о совершенном преступлении. К ним можно относить незаконное изготовление наркотических средств или оружия и т.п.

Отличие предмета преступления как признака, характеризующего объект, от предмета его совершения как признака, характеризующего объективную сторону, можно провести при анализе механизма причинения вреда общественным отношениям.

В.Н. Винокуров справедливо отмечает, что предмет преступления как форма выражения общественных отношений - это предмет внешнего мира и информация, существующие до совершения преступления и удовлетворяющие потребности людей (быть социально значимыми), энергия и объекты экологии, доступные для восприятия и способные подвергаться воздействию, изменению и учету произошедших в них изменений. Социальные свойства предмета преступления выражают общественные отношения и характеризуют объект преступления, а физические свойства - способность поддаваться изменениям, которые можно зафиксировать, и характеризуют последствия преступления как признак его объективной стороны [4, с. 56-63]. В данном случае речь идет о предмете преступления, который относится к объекту преступления.

В свою очередь, если предметы материального и нематериального мира, получаемые в результате преступления, и предметы материального мира, перемещение которых в пространстве посягает на объект преступления, их следует относить к предметам, относящимся к объективной стороне преступления - предметы преступной деятельности.

В связи с этим, в систему факультативных признаков объективной стороны преступления, наряду с орудием и средством совершения преступления, следует включить такой факультативный признак, как предмет преступной деятельности.

Данный критерий отграничения предмета преступления и предмета преступной деятельности позволяет разрешить многолетние противоречия, существующие в науке уголовного права, которые получили свое развитие и в правоприменительной практике.

На основании сделанных нами выводов о том, что предметы материального и нематериального мира, получаемые в результате преступления, и предметы материального мира, перемещение которых в пространстве посягает на объект преступления, следует считать предметами преступной деятельности, а не предметами преступления, можно определиться с предметом в составе ст. 273 УК РФ (использование и распространение вредоносных компьютерных программ).

Объективная сторона данного состава состоит в действиях, направленных на создание, распространение или использование компьютерных программ либо иной компьютерной информации, заведомо предназначенных для несанкционированного уничтожения, блокирования, модификации, копирования компьютерной информации или нейтрализации средств защиты компьютерной информации (ст. 273 УК). Из содержания данной диспозиции мы видим, что общественная опасность деяния формируется в связи с созданием вредоносной программы, что является продуктом преступной деятельности. Вредоносная программа не может относиться к объекту преступления, так как именно она оказывает на него разрушительное воздействие. Поэтому вредоносные компьютерные программы не могут выступать в качестве факультативного признака объекта преступления состава ст. 273 УК РФ, а являются продуктами преступной деятельности, которые следует относить к такому элементу состава преступления, как объективная сторона. Информация же, блокирование, модификация или копирование которой может произойти при использовании вредоносной программы, должна признаваться предметом преступления, так как законодатель связывает оборот именно вредоносных программ с опасностью нормального существования и функционирования компьютерной информации.

Список литературы

Баландюк В.Н. Уголовно-правовая характеристика экологических преступлений. М., 2000. С. 6.

Бикмурзин М.П. Предмет преступления: теоретико-прикладное исследование. М., 2006. С. 60.

Быков В.М., Черкасов В.Н. Новое об уголовной ответственности за создание, использование и распространение вредоносных компьютерных программ // Российский судья. 2012. № 7. С. 16-21.

Винокуров В.Н. Предмет преступления: отличие от смежных понятий // Журнал российского права. 2011. № 12. С. 56-63.

Журавлев М.П., Наумов А.В. и др. Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник. 5-е изд., перераб. и доп. М., 2004. С. 67.

Комментарий к Уголовному кодексу РФ / под ред. д-ра юрид. наук, проф.

Г. Королькова. М., 2004. С. 801.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под общ. ред. д-ра юрид. наук, Председателя Верховного Суда РФ В.М. Лебедева. М., 2006. С. 704.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / под ред.

И. Радченко, А.С. Михлина. СПб., 2008. С. 563.

Колмаков П.А., Воробьев В.В. К вопросу о содержании и объеме предмета преступлений в сфере компьютерной информации // Вестник Оренбургского государственного университета. 2011. № 3 (122). С. 66-69.

Коржанский Н.Н. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980. С. 103.

Никифоров Б. С. Объект преступления по советскому уголовному праву. М., 1960. С. 128-130.

Панов Н.Н. Понятие предмета преступления по советскому уголовному праву // Проблемы правоведения. Вып. 45. Киев, 1984. С 68-72.

Панченко П.Н. Исследование объекта и предмета преступления // Проблемы борьбы с преступностью: Сб. науч. тр. Омск, 1979. С. 163; КригерГЛ. К вопросу о понятии объекта преступления в советском уголовном праве // Вестник Московского университета. 1955. № 1. С. 123; Курс советского уголовного права (часть Общая). Л., 1968. С. 303-307.

Петухов Б.В., Кузнецов Н.В. Отличие предмета от орудий и средств совершения преступления // Российский следователь. 2004. № 4. С. 20-22.

Пионтковский А.А. Курс советского уголовного права. Часть Общая. Т. М., 1970. С. 116-119.

Российское уголовное право. Общая часть / под ред. B.C. Комиссарова. СПб., 2005. С. 154.

Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России за 2012 год. [Электронный ресурс]. URL: // www.cdep.ru/ index.php?id=79&item=1776; Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России за 2013 год [Электронный ресурс]. URL: // www.cdep.ru/index.php?id=79&item=2362; Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России за первое полугодие 2014 г. // [Электронный ресурс]. URL: www.cdep.ru/index.php?id=79&item=586.

Таций В.Я. Объект и предмет преступления в советском уголовном праве. Харьков, 1988. С. 32-58.

Количество показов: 1261