Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
В решении по делу отмечалось, что статья 1 украино-литовского ДИД определяет инвестиции как "любой вид имущества, инвестированный инвестором одной Договаривающейся Стороны на территории другой Договаривающейся Стороны в соответствии с законодательством и правилами последней". Данное определение включает в себя неисчерпывающий перечень форм осуществления инвестиций, таких как "движимое и недвижимое имущество... (b) доли и акции... (c) денежные требования". Далее в статье 1(1) предусматривается, что "любое изменение формы осуществления инвестиций не должно изменять их инвестиционного характера при условии, что такие изменения произведены в соответствии с законодательством Договаривающейся Стороны, на территории которой производятся инвестиции".
В статье 1(2) содержится определение инвестора: (a) в отношении Украины: физическое лицо, которое является подданным Украины в соответствии с законодательством Украины; любое юридическое лицо, учрежденное на территории Украины в соответствии с законами и правилами Украины; (b) в отношении Литвы: физическое лицо которое является подданным Литвы в соответствии с законодательством Литвы; любое юридическое лицо, учрежденное на территории Литвы в соответствии с законами и правилами Литвы; (c) в отношении любой из Договаривающихся Сторон - любое юридическое лицо, учрежденное в соответствии с законодательством любого третьего государства, которое прямо или косвенно контролируется подданными одной из Договаривающихся Сторон или юридическими лицами-резидентами одной из Договаривающихся Сторон; под контролем понимается наличие существенной доли во владении.
По мнению ответчика, истец не являлся литовским инвестором. Он не оспаривал того факта, что истец является юридическим лицом, легитимно учрежденным по законодательству Литвы. Однако ответчик утверждал, что истец не является "истинным юридическим лицом" Литвы потому, что он в основном контролируется подданными Украины. Не вызывает споров тот факт, что подданные Украины владеют девяносто девятью процентами голосующих акций в Tokios Tokeles, а также составляют две трети его управленческого состава. Ответчик также утверждал, что Tokios Tokeles не ведет никакой существенной хозяйственной деятельности в Литве и при этом имеет свой siege social, то есть головной административный офис, на Украине. Таким образом, по мнению ответчика, истец в экономическом смысле не является ни украинским инвестором в Литве, ни литовским инвестором в Украине.
Ответчик полагал, что признание составом арбитров юрисдикции данного арбитражного трибунала в отношении данного дела будет равносильно предоставлению подданным Украины возможности проведения арбитражного разбирательства против своего же собственного правительства, что противоречит целям и задачам Конвенции МЦУИС. Для того чтобы избежать данного результата, ответчик просит арбитражный трибунал осуществить "проникновение сквозь корпоративный занавес", то есть определить национальность Tokios Tokeles в соответствии с подданством доминирующих акционеров и менеджеров с учетом отсутствия существенной хозяйственной деятельности в Литве и нахождения siege social (головной администрации) в Украине.
Как и другие арбитражные трибуналы, арбитры по данному делу указали, что толкование Конвенции МЦУИС и ДИД, заключенного между Договаривающимися Сторонами, осуществляется в соответствии с правилами Венской конвенции о праве международных договоров, большинство из которых отражают международное обычное право. В статье 31 этой Конвенции предусмотрено, что "договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора".
Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
Комарова А.С. Международные инвестиционные споры, 2009
Количество показов: 1836