Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
Нам представляется, что для применения этой нормы в случае предъявления иска акционером, при условии, что общество существует, крайне затруднительно установить размер конкретных убытков акционера и причинно-следственную связь между такими убытками и виновными действиями (бездействием) лица, реализующего функции единоличного исполнительного органа, нарушающими порядок приобретения более 30 процентов акций открытого общества. В качестве основания ответственности, по существу, может рассматриваться исключительно неисполнение таким лицом обязанности общества направить поступившее предложение о приобретении более 30 процентов акций владельцам ценных бумаг, которым оно адресовано (ст. 84.3 Закона об АО). Однако убытки акционера находятся в прямой причинной связи с действиями (бездействием) общества, которое в гражданских правоотношениях участвует от собственного имени, хотя и посредством деятельности представителя (единоличного исполнительного органа). Даже не соблюдая порядок информирования владельцев ценных бумаг о поступившем предложении, генеральный директор/управляющая организация как представитель общества создает тем самым правовые последствия не для себя, а для общества, с которым акционер, заявивший требование по абз. 2 п. 2 ст. 71 Закона об АО, состоит в обязательственном правоотношении.
Думается, что включение в Закон положения об ответственности лица, реализующего функции единоличного исполнительного органа, непосредственно перед акционером не вызвано к жизни необходимостью, не вытекает из существа отношений и, скорее всего, является проявлением спонтанного желания законодателя создать максимум санкций для такого лица, тем самым предотвратив его недобросовестность и злоупотребления. Однако ввиду нежизнеспособности такой нормы желаемая цель не достигнута. Перед акционерами такое лицо вряд ли будет отвечать.
Мы уже отмечали в § 2 гл. 1 настоящей работы, что генеральный директор/управляющая организация, действуя от имени хозяйственного общества, не отвечает по обязательствам данного общества перед третьими лицами. Во всех случаях лицо, реализующее функции единоличного исполнительного органа, выступает от имени общества, а следовательно, порождает права и обязанности для представляемого. Даже выход этого лица за пределы его полномочий, как было показано, не влечет возникновения правоотношений между ним и третьими лицами.
Однако современное отечественное законодательство упоминает по меньшей мере о двух случаях, когда лицо, реализующее функции единоличного исполнительного органа, может быть привлечено к субсидиарной ответственности перед третьими лицами. Остановимся на них более подробно.
В соответствии с п. 3 ст. 22.1 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг" (далее - Закон о рынке ценных бумаг) лица, подписавшие проспект ценных бумаг (в числе которых и лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа эмитента, - п. 2 названной статьи), при наличии их вины несут солидарно субсидиарную ответственность за ущерб, причиненный эмитентом владельцу ценных бумаг вследствие содержащейся в указанном проспекте недостоверной, неполной и/или вводящей в заблуждение инвестора информации, подтвержденной ими. При этом срок исковой давности для возмещения ущерба по основаниям, указанным в настоящей статье, составляет три года со дня начала размещения ценных бумаг, а в случае, если государственная регистрация выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг не сопровождалась регистрацией проспекта ценных бумаг, со дня начала публичного обращения эмиссионных ценных бумаг.
Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
Тычинская Е.В. Договор о реализации функций единоличного исполнительного органа. 2012
Количество показов: 1674