Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
Это регулирование означает, что стабильность гражданского оборота, достигаемая вследствие невозможности оспаривания значительного числа сделок, не является самоцелью или главной целью, преследуя которую законодатель должен забыть об иных целях, в том числе о цели защиты собственности и недопущения ситуации, при которой участники оборота могли безнаказанно извлекать выгоду из своего недобросовестного поведения.
В современной ситуации действующее регулирование не может быть признано достаточно удачным, поскольку в ст. 174 ГК РФ речь идет о сделках, нарушающих какие-либо формальные ограничения, содержащиеся в учредительных документах. Следовательно, если такие ограничения содержатся в иных документах (решениях общего собрания, совета директоров и т.п.), они в принципе не могут иметь значение для третьих лиц, даже недобросовестных. К сожалению, таков подход ВАС РФ к толкованию ст. 174 ГК РФ начиная с конца 90-х годов прошлого века. В ходе реформы этот подход предлагается изменить, расширив круг возможных ограничений полномочий директора.
Второй большой массив злоупотреблений в корпоративной управленческой практике представлен в виде сделок, ущемляющих интересы юридического лица или его участников. Прежде всего речь идет о выводе активов и прочей реализации имущества юридического лица по заниженной цене или на иных невыгодных условиях, совершаемых директором чаще всего за мзду, в обиходе именуемую "откат".
Действующая статья 179 ГК РФ не справляется с подобными нарушениями, поскольку предполагает необходимость доказывания сговора, т.е. совместных умышленных действий представителя и контрагента. Это сказывается на практическом отсутствии в практике судов случаев эффективного оспаривания сделки, заключенной при злонамеренном соглашении представителя с другой стороной. Изложенное позволяет понять изменение, предлагаемое к включению в п. 2 ст. 174 ГК РФ.
Большой раздел работы затрагивает вопросы ответственности директора за убытки, причиненные им обществу. При этом можно оспорить, на наш взгляд, идею автора монографии о том, что ответственность управляющей компании может строиться по модели безвиновной ответственности: "Иными словами, de lege ferenda физическое лицо - управляющий отвечает за вину, а юридическое - без вины". На наш взгляд, по своей природе это всегда ответственность за вину, за неприложение тех усилий, которые по условиям оборота управляющий должен был приложить в чужом интересе. Собственно, этот вопрос гораздо удачнее было бы рассматривать не через призму ответственности, а под углом правильного понимания предмета обязательства управляющего. Управляющий, даже если это юридическое лицо, не может по определению гарантировать какой-либо результат, его обязательство заключается в приложении максимальных усилий, направленных на достижение этого результата.
Собственно, нам кажется, что это мнение вполне согласуется с рассуждениями Е.В. Тычинской, посвященными правовой природе договора с директором. Вывод о том, что это договор ведения чужого дела находится в русле германской правовой традиции, и представляется нам оправданным. А он означает именно то, что было нами изложено выше - управляющий не гарантирует результат (прибыль, безубыточность и т.п.), он должен всемерно содействовать достижению данного результата, но если результат не достигнут по объективным причинам, управляющий не может за это отвечать, он не страховая компания, в конце концов.
Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
Тычинская Е.В. Договор о реализации функций единоличного исполнительного органа. 2012
Количество показов: 1646