Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
<1> Крашенинников Е. Комментарий к статье 409 ГК РФ // Хозяйство и право. 2003. N 9. С. 102.
Во-вторых, под имуществом, подлежащим передаче для совершения лицензионного договора, Э.П. Гаврилов ошибочно понимает сами объекты интеллектуальной собственности ("невещи").
Такое же понимание имущества находим у В.Н. Кастальского, когда он пишет, что, "принимая во внимание нематериальный характер объекта договора об отчуждении исключительного права, представляется сомнительной целесообразность использования конструкции реального договора" <1> (выделено мной. - В.В.).
--------------------------------
<1> Кастальский В.Н. Указ. соч. С. 62.
Аналогичную позицию занимает в этом вопросе О.А. Степанова, утверждая, что в случае доверительного управления исключительными правами объектом является идеальный результат, который фактически передать невозможно, и поэтому характеристика договора как реального в отношении управления исключительными правами неприменима <1>.
--------------------------------
<1> Степанова О.А. Указ. соч. С. 135 - 136.
Как видим, авторами не принимается во внимание то обстоятельство, что объектом правомочия "распоряжение" является не результат интеллектуальной деятельности, а право его использования. И поэтому результат интеллектуальной деятельности не может быть "имуществом", подлежащим передаче по лицензионному договору.
Возможно, что в случае, когда предметом договора является отчуждение экземпляров объектов интеллектуальной собственности, есть основание говорить об их передаче, поскольку материальный носитель является вещью и соблюдается условие для построения конструкции реального договора. Но это уже будет другой вид договора - договор купли-продажи (поставки) экземпляров произведения.
В конструкции реального договора, как указывал К.П. Победоносцев, важным является условие о том, чтобы действие, необходимое для совершения (заключенности) реального договора, являлось "принадлежащим к сущности договора" <1>.
--------------------------------
<1> Цит. по: Хаскельберг Б.Л., Ровный В.В. Указ. соч. С. 9.
В случае лицензионного договора его правовой сущностью, как она определена законодателем, является обеспечение осуществления исключительных прав в отношении объекта интеллектуальной собственности путем передачи права использования объекта в определенных пределах, т.е. предоставление права использования, а не передача (отчуждение) объекта (оригинала или копии) интеллектуальных прав. Исходя из этого невозможность владения объектом интеллектуальных прав вообще не может являться критерием (основанием) квалификации лицензионного договора в качестве консенсуального или реального, ведь предметом предоставления (передачи) являются не объекты права, а права использования этих объектов.
Таким образом, только права использования могут являться тем "имуществом", которое может подлежать передаче для перфекции лицензионного договора.
Именно могут, ведь, как верно отмечает О.Г. Ломидзе, "в пункте 2 статьи 433 ГК РФ, определяющем момент заключения договора для реальных сделок, речь идет о фактической передаче" <1> (выделено мной. - В.В.).
--------------------------------
<1> Ломидзе О.Г. О правовой природе ограничения права собственности иным субъективным гражданским правом // Вестник ВАС РФ. 2003. N 12. С. 123.
В настоящее время в цивилистической литературе отсутствует единая точка зрения на конструкцию лицензионного договора, и вопрос о том, по какой модели, исходя из своей правовой природы, он может быть построен, носит дискуссионный характер.
Предыдущая страница Оглавление Следующая страница
Витко В.С. Гражданско-правовая природа лицензионного договора. 2011
Количество показов: 1156